111
1
Как потускло золото, изменилось золото наилучшее! камни святилища раскиданы по всем перекресткам.
О горе! Как потускнело золото, червонное злато поблекло! Жемчужины святые разбросаны на перекрестках улиц.
О, как поблекло золото! Как потускнело золото наилучшее! Драгоценные камни святилища разбросаны по всем перекресткам улиц.
Як потемніло золото, як відмінилося щире те золото добре, як на розі всіх вулиць каміння святе порозкидане!
How the gold has lost its luster, the fine gold become dull! The sacred gems are scattered at the head of every street.
אֵיכָה יוּעַם זָהָב, יִשְׁנֶא הַכֶּתֶם הַטּוֹב; תִּשְׁתַּפֵּכְנָה אַבְנֵי־קֹדֶשׁ, בְּרֹאשׁ כָּל־חוּצוֹת׃
111
2
Сыны Сиона драгоценные, равноценные чистейшему золоту, как они сравнены с глиняною посудою, изделием рук горшечника!
О сыны драгоценные Сиона! На вес золота они были. Теперь цена им — горшок из глины, гончара поделка! О горе!
Драгоценные сыны Сиона, некогда равноценные чистейшему золоту, теперь приравниваются к глиняной посуде, изделию рук горшечника.
Коштовні сіонські сини, щирим золотом важені, як тепер ось за глиняний посуд полічені, за чин рук ганчарських!
How the precious sons of Zion, once worth their weight in gold, are now considered as pots of clay, the work of a potter"s hands!
בְּנֵי צִיּוֹן הַיְקָרִים, הַמְסֻלָּאִים בַּפָּז; אֵיכָה נֶחְשְׁבוּ לְנִבְלֵי־חֶרֶשׂ, מַעֲשֵׂה יְדֵי יוֹצֵר׃
111
3
И чудовища подают сосцы и кормят своих детенышей, а дщерь народа моего стала жестока подобно страусам в пустыне.
И шакалы сосцы дают щенкам, молоком их кормят. А Дочь народа моего жестока, как страус в пустыне.
Даже шакалы сосцы дают, чтобы кормить своих детенышей, но мой народ стал жесток, подобно страусам в пустыне.
Навіть шакали витягують перса, годують своїх молодят, а доня народу мого жорстока, мов струсі в пустині:
Even jackals offer their breasts to nurse their young, but my people have become heartless like ostriches in the desert.
גַּם־תַּנִּין (תַּנִּים) חָלְצוּ שַׁד, הֵינִיקוּ גּוּרֵיהֶן; בַּת־עַמִּי לְאַכְזָר, כִּי עֵנִים (כַּיְעֵנִים) בַּמִּדְבָּר׃
111
4
Язык грудного младенца прилипает к гортани его от жажды; дети просят хлеба, и никто не подает им.
Запеклись у младенцев губы, пересохло от жажды в горле. Просит ребенок хлеба, но никто не дает ни крошки!
От жажды язык младенца прилипает к нёбу его, дети просят хлеба, но никто им его не дает.
язик сосунця до його піднебіння від спраги прилип... Хліба жадають собі немовлята, й немає нікого, хто б їм відломив...
Because of thirst the infant"s tongue sticks to the roof of its mouth; the children beg for bread, but no one gives it to them.
דָּבַק לְשׁוֹן יוֹנֵק אֶל־חִכּוֹ בַּצָּמָא; עוֹלָלִים שָׁאֲלוּ לֶחֶם, פֹּרֵשׂ אֵין לָהֶם׃
111
5
Евшие сладкое истаевают на улицах; воспитанные на багрянице жмутся к навозу.
Кто наслаждался пирами, теперь на улице — всего лишился. Кто с детства одет был в пурпур, роется в отбросах!
Кто привык к изысканным яствам, выброшен на улицу, кто в роскоши воспитан копается в кучах мусора.
Ті, що їли присмаки, на вулицях з голоду мліють; ті, що виплекані на пурпурі, тепер смітники обіймають...
Those who once ate delicacies are destitute in the streets. Those nurtured in purple now lie on ash heaps.
הָאֹכְלִים לְמַעֲדַנִּים, נָשַׁמּוּ בַּחוּצוֹת; הָאֱמֻנִים עֲלֵי תוֹלָע, חִבְּקוּ אַשְׁפַּתּוֹת׃
111
6
Наказание нечестия дщери народа моего превышает казнь за грехи Содома: тот низринут мгновенно, и руки человеческие не касались его.
О народ Мой! Кара твоя тяжелее, чем наказанье Содо́му: пал он в одно мгновенье — не от рук человека.
Наказание народа моего превышает наказание Содома, который был разрушен мгновенно, и руки человеческие даже не коснулись его.
І більшою стала вина доньки люду мого за прогріх Содому, що був перевернений вмить, і не торкалися руки до нього...
The punishment of my people is greater than that of Sodom, which was overthrown in a moment without a hand turned to help her.
וַיִּגְדַּל עֲוֹן בַּת־עַמִּי, מֵחַטַּאת סְדֹם; הַהֲפוּכָה כְמוֹ־רָגַע, וְלֹא־חָלוּ בָהּ יָדָיִם׃
111
7
Князья ее {были} в ней чище снега, белее молока; они были телом краше коралла, вид их был, как сапфир;
Были юноши твои светлее снега, молока белее. Тела их алее кораллов были, сияли они, как сапфиры.
Вожди Иерусалима были чище снега, белее молока, тела их были румянее кораллов, на вид были подобны сапфирам.
°ї можновладці чистіші від снігу були, біліші від молока, їхнє тіло червоне, мов перли, їхній вигляд сапфір,
Their princes were brighter than snow and whiter than milk, their bodies more ruddy than rubies, their appearance like sapphires.
זַכּוּ נְזִירֶיהָ מִשֶּׁלֶג, צַחוּ מֵחָלָב; אָדְמוּ עֶצֶם מִפְּנִינִים, סַפִּיר גִּזְרָתָם׃
111
8
а теперь темнее всего черного лице их; не узнают их на улицах; кожа их прилипла к костям их, стала суха, как дерево.
Теперь почернели они, как уголь, встретишь их — не узнаешь! Кости обтянуты кожей, словно кора, огрубевшей.
А сейчас они чернее копоти, их не узнают на улицах, кожа их сморщилась на костях их, иссохла, словно дерево.
а тепер їхній вигляд чорніший за сажу, не розпізнають їх на вулицях, їхня шкіра стягнулась на їхній кості, зробилась сухою, як дерево...
But now they are blacker than soot; they are not recognized in the streets. Their skin has shriveled on their bones; it has become as dry as a stick.
חָשַׁךְ מִשְּׁחוֹר תָּאֳרָם, לֹא נִכְּרוּ בַּחוּצוֹת; צָפַד עוֹרָם עַל־עַצְמָם, יָבֵשׁ הָיָה כָעֵץ׃
111
9
Умерщвляемые мечом счастливее умерщвляемых голодом, потому что сии истаевают, поражаемые недостатком плодов полевых.
Смерть от меча лучше, чем смерть от голода, когда нет урожая в поле, и дух испускают в мученьях!
Те, кто погиб от меча, счастливее умирающих от голода. Испытывая муки голода, изнемогают они от недостатка полевых плодов.
Забитим мечем стало ліпше, ніж повбиваним голодом, що гинуть проколені, за браком плодів польових...
Those killed by the sword are better off than those who die of famine; racked with hunger, they waste away for lack of food from the field.
טוֹבִים הָיוּ חַלְלֵי־חֶרֶב, מֵחַלְלֵי רָעָב; שֶׁהֵם יָזוּבוּ מְדֻקָּרִים, מִתְּנוּבֹת שָׂדָי׃
111
10
Руки мягкосердых женщин варили детей своих, чтобы они были для них пищею во время гибели дщери народа моего.
Матери нежные сами детей своих варят, стали младенцы пищей — мой народ гибнет!
Своими руками любящие матери варили собственных детей; младенцы стали пищей во время гибели моего народа.
Руки жінок милосердних варили своїх діточок, які стали поживою їм під час руйнування дочки мого люду...
With their own hands compassionate women have cooked their own children, who became their food when my people were destroyed.
יְדֵי, נָשִׁים רַחֲמָנִיּוֹת, בִּשְּׁלוּ יַלְדֵיהֶן; הָיוּ לְבָרוֹת לָמוֹ, בְּשֶׁבֶר בַּת־עַמִּי׃
111
11
Совершил Господь гнев Свой, излил ярость гнева Своего и зажег на Сионе огонь, который пожрал основания его.
Господь преисполнен гневом, ярость излил Свою. Разжег Он пожар на Сионе, дотла его выжег!
Господь выплеснул все негодование Свое, Он излил пылающий гнев Свой и зажег в Сионе огонь, который пожрал основания его.
Закінчив Господь лютість Свою, вилив жар Свого гніву, і запалив на Сіоні огонь, і пожер він основи його!
The LORD has given full vent to his wrath; he has poured out his fierce anger. He kindled a fire in Zion that consumed her foundations.
כִּלָּה יְהוָה אֶת־חֲמָתוֹ, שָׁפַךְ חֲרוֹן אַפּוֹ; וַיַּצֶּת־אֵשׁ בְּצִיּוֹן, וַתֹּאכַל יְסוֹדֹתֶיהָ׃
111
12
Не верили цари земли и все живущие во вселенной, чтобы враг и неприятель вошел во врата Иерусалима.
Не думали цари земные, властители мира, что войдет неприятель лютый во врата Иерусалима.
Не верили ни цари земные, ни все жители мира, что неприятель войдет в ворота Иерусалима.
Не вірили земні царі та всі мешканці цілого світу, що ввійде противник та ворог до брам Єрусалиму...
The kings of the earth did not believe, nor did any of the world"s people, that enemies and foes could enter the gates of Jerusalem.
לֹא הֶאֱמִינוּ מַלְכֵי־אֶרֶץ, וְכֹל (כֹּל) יֹשְׁבֵי תֵבֵל; כִּי יָבֹא צַר וְאוֹיֵב, בְּשַׁעֲרֵי יְרוּשָׁלִָם׃
111
13
{Все это} — за грехи лжепророков его, за беззакония священников его, которые среди него проливали кровь праведников;
Вот расплата за грех пророков, за преступленья священников, проливали они в Иерусалиме кровь праведных!
Но это случилось из-за грехов его пророков и беззаконий его священников, которые проливали в нем кровь праведников.
Усе сталося це за провини пророків його, за неправду священства його, що кров праведників серед нього лили...
But it happened because of the sins of her prophets and the iniquities of her priests, who shed within her the blood of the righteous.
מֵחַטֹּאת נְבִיאֶיהָ, עֲוֹנוֹת כֹּהֲנֶיהָ; הַשֹּׁפְכִים בְּקִרְבָּהּ דַּם צַדִּיקִים׃
111
14
бродили как слепые по улицам, осквернялись кровью, так что невозможно было прикоснуться к одеждам их.
Как слепцы, по улицам ныне бродят, замараны кровью. Даже коснуться никто не смеет их одежды.
Теперь они, как слепые, бродят по улицам, оскверненные кровью, так что никто не осмеливается прикоснуться к ним.
По вулицях бродять, немов ті сліпці, поплямовані кров"ю, так що люди не можуть діткнутись до одягу їхнього.
Now they grope through the streets like men who are blind. They are so defiled with blood that no one dares to touch their garments.
נָעוּ עִוְרִים בַּחוּצוֹת, נְגֹאֲלוּ בַּדָּם; בְּלֹא יוּכְלוּ, יִגְּעוּ בִּלְבֻשֵׁיהֶם׃
111
15
"Сторонитесь! нечистый!" кричали им; "сторонитесь, сторонитесь, не прикасайтесь"; и они уходили в смущении; а между народом говорили: "их более не будет!
Кричат им: «Прочь, нечистые, уйдите, не прикасайтесь!» Говорят о них народы: «Бродяги жалкие! Не жить им больше!
«Уходите, нечистые! — кричат им, – уходите прочь, не прикасайтесь!» И тогда они исчезают и начинают скитаться между народами, а им и там говорят: «Вы не можете здесь оставаться».
Уступіться, нечисті! кричали до них, уступіться, збочуйте, не доторкуйтеся!... І повтікали вони й мандрували, і казали між людьми: Мешкати в нас більш не будуть!
"Go away! You are unclean!" men cry to them. "Away! Away! Don"t touch us!" When they flee and wander about, people among the nations say, "They can stay here no longer."
סוּרוּ טָמֵא קָרְאוּ לָמוֹ, סוּרוּ סוּרוּ אַל־תִּגָּעוּ, כִּי נָצוּ גַּם־נָעוּ; אָמְרוּ בַּגּוֹיִם, לֹא יוֹסִיפוּ לָגוּר׃
111
16
лице Господне рассеет их; Он уже не призрит на них", потому что они лица священников не уважают, старцев не милуют.
Сам Господь сделал их беглецами, больше на них не посмотрит!» Священники ныне в презренье, нет пощады старцам!
Господь Сам рассеял их, Он больше не смотрит за ними. Священникам не оказывают уважение, и старцам — милости.
Господнє лице розпорошило їх, не дивиться більше на них, бо вони не звертали уваги на обличчя священиків, до старих вони ласки не мали...
The LORD himself has scattered them; he no longer watches over them. The priests are shown no honor, the elders no favor.
פְּנֵי יְהוָה חִלְּקָם, לֹא יוֹסִיף לְהַבִּיטָם; פְּנֵי כֹהֲנִים לֹא נָשָׂאוּ, זְקֵנִים (וּזְקֵנִים) לֹא חָנָנוּ׃
111
17
Наши глаза истомлены в напрасном ожидании помощи; со сторожевой башни нашей мы ожидали народ, который не мог спасти нас.
А мы все глаза проглядели, на помощь надеялись тщетно! С башен смотровых смотрели, ждали народ, что не мог спасти нас!
Глаза наши утомились, напрасно ожидая помощи; с наших башен мы ожидали народ, который не мог спасти нас.
Уже прогляділи ми очі свої, даремно чекавши на поміч собі, на варті своїй ми чекали народу, який нас не спас...
Moreover, our eyes failed, looking in vain for help; from our towers we watched for a nation that could not save us.
עוֹדֵינָה (עוֹדֵינוּ) תִּכְלֶינָה עֵינֵינוּ, אֶל־עֶזְרָתֵנוּ הָבֶל; בְּצִפִּיָּתֵנוּ צִפִּינוּ, אֶל־גּוֹי לֹא יוֹשִׁעַ׃
111
18
А они подстерегали шаги наши, чтобы мы не могли ходить по улицам нашим; приблизился конец наш, дни наши исполнились; пришел конец наш.
На каждом шагу засада, из дома выйти боимся! Смерть приближается, дни сочтены наши! Вот она — наша смерть!
На каждом шагу подстерегали нас, так что мы не могли ходить по улицам нашим. Приблизился наш конец, число наших дней сочтено: пришел наш конец.
Чатують вони наші кроки, щоб ходити не могли ми по площах своїх. Кінець наш наблизився, сповнилися наші дні, бо прийшов нам кінець...
Men stalked us at every step, so we could not walk in our streets. Our end was near, our days were numbered, for our end had come.
צָדוּ צְעָדֵינוּ, מִלֶּכֶת בִּרְחֹבֹתֵינוּ; קָרַב קִצֵּינוּ מָלְאוּ יָמֵינוּ כִּי־בָא קִצֵּינוּ׃
111
19
Преследовавшие нас были быстрее орлов небесных; гонялись за нами по горам, ставили засаду для нас в пустыне.
Гнались за нами враги быстрее орлов в небе, преследовали по горам, в пустыне подстерегали!
Наши преследователи были быстрее орлов в небе. Они гонялись за нами по горам, подкарауливали нас в пустыне.
Гнобителі наші скоріші були за орлів піднебесних, вони уганялись за нами по горах, на нас чатували в пустині...
Our pursuers were swifter than eagles in the sky; they chased us over the mountains and lay in wait for us in the desert.
קַלִּים הָיוּ רֹדְפֵינוּ, מִנִּשְׁרֵי שָׁמָיִם; עַל־הֶהָרִים דְּלָקֻנוּ, בַּמִּדְבָּר אָרְבוּ לָנוּ׃
111
20
Дыхание жизни нашей, помазанник Господень пойман в ямы их, тот, о котором мы говорили: "под тенью его будем жить среди народов".
Господень помазанник — дыхание наше — в ловушку их пойман! А мы о нем говорили: «Под его защитой устоим средь народов!»
Дыхание нашей жизни – царь наш, помазанник Господа, – пойман в их ловушки. А мы говорили, что под его тенью мы будем жить среди народов.
Попав в ями живущий наш дух, Господній помазанець, що ми говорили про нього: Ми будемо жити в тіні його серед народів.
The LORD"S anointed, our very life breath, was caught in their traps. We thought that under his shadow we would live among the nations.
רוּחַ אַפֵּינוּ מְשִׁיחַ יְהוָה, נִלְכַּד בִּשְׁחִיתוֹתָם; אֲשֶׁר אָמַרְנוּ, בְּצִלּוֹ נִחְיֶה בַגּוֹיִם׃
111
21
Радуйся и веселись, дочь Едома, обитательница земли Уц! И до тебя дойдет чаша; напьешься допьяна и обнажишься.
Ликуй, торжествуй, Дочь Эдо́ма, живущая в стране Уц! Но и тебя не минует чаша! Опьянеешь ты, срам свой откроешь!
Радуйся пока и веселись, дочь Эдома, живущая в земле Уц! Но и до тебя дойдет чаша, напьешься допьяна и обнажишься.
Веселися та тішся, о дочко Едому, що сидиш в краю Уц, також над тобою перейде злий келіх, уп"єшся й оголишся й ти!
Rejoice and be glad, O Daughter of Edom, you who live in the land of Uz. But to you also the cup will be passed; you will be drunk and stripped naked.
שִׂישִׂי וְשִׂמְחִי בַּת־אֱדוֹם, יוֹשַׁבְתִּי (יוֹשֶׁבֶת) בְּאֶרֶץ עוּץ; גַּם־עָלַיִךְ תַּעֲבָר־כּוֹס, תִּשְׁכְּרִי וְתִתְעָרִי׃
111
22
Дщерь Сиона! наказание за беззаконие твое кончилось; Он не будет более изгонять тебя; но твое беззаконие, дочь Едома, Он посетит и обнаружит грехи твои.
Дочь Сиона! Наказанье твое завершится, Он положит конец изгнанью! Дочь Эдома! За грехи твои Он тебя покарает, преступленья твои обнажит!
О дочь Сиона! Наказание твое скоро закончится, Он не продлит изгнание твое. А тебя, дочь Эдома, Он накажет за беззакония твои и откроет все грехи твои.
Скінчилася кара твоя, дочко Сіону, не буде Він більше тебе виганяти, та твоє беззаконня скарає Він, дочко Едому, відкриє провини твої!
O Daughter of Zion, your punishment will end; he will not prolong your exile. But, O Daughter of Edom, he will punish your sin and expose your wickedness.
תַּם־עֲוֹנֵךְ בַּת־צִיּוֹן, לֹא יוֹסִיף לְהַגְלוֹתֵךְ; פָּקַד עֲוֹנֵךְ בַּת־אֱדוֹם, גִּלָּה עַל־חַטֹּאתָיִךְ׃