1
А ныне смеются надо мною младшие меня летами, те, которых отцов я не согласился бы поместить с псами стад моих.
А теперь надо мной смеются те, кто меня моложе, чьих отцов я и близко не пускал даже к псам при моих стадах:
А теперь они надо мной смеются – те, кто младше меня, чьих отцов я бы погнушался поместить с собаками при моих стадах.
А тепер насміхаються з мене молодші від мене літами, ті, що їхніх батьків я бридився б покласти із псами отари моєї...
"But now they mock me, men younger than I, whose fathers I would have disdained to put with my sheep dogs.
וְעַתָּה שָׂחֲקוּ עָלַי צְעִירִים מִמֶּנִּי, לְיָמִים אֲשֶׁר־מָאַסְתִּי אֲבוֹתָם; לָשִׁית, עִם־כַּלְבֵי צֹאנִי׃
2
И сила рук их к чему мне? Над ними уже прошло время.
"На что мне сила их рук?" Оскудела их мощь.
И к чему мне сила их рук, если в них истощилась мощь?
Та й сила рук їхніх для чого бувала мені? Повня сил їх минулась!
Of what use was the strength of their hands to me, since their vigor had gone from them?
גַּם־כֹּחַ יְדֵיהֶם לָמָּה לִּי; עָלֵימוֹ, אָבַד כָּלַח׃
3
Бедностью и голодом истощенные, они убегают в степь безводную, мрачную и опустевшую;
Нуждою и голодом изнурены, высохшую землю они гложут в гиблой пустыне, во тьме;
Нищетой и голодом изнурены, бродят они в опаленной земле, в разоренном краю, во мраке.
Самотні були в недостатку та голоді, ссали вони суху землю, зруйновану та опустілу!
Haggard from want and hunger, they roamed the parched land in desolate wastelands at night.
בְּחֶסֶר וּבְכָפָן, גַּלְמוּד הַעֹרְקִים צִיָּה; אֶמֶשׁ, שׁוֹאָה וּמְשֹׁאָה׃
4
щиплют зелень подле кустов, и ягоды можжевельника — хлеб их.
горькие травы в зарослях рвут, корни ракитника — их пища;
У кустов собирают соленые травы, и корни ракитника — их еда.
рвали вони лободу на кущах, ялівцеве ж коріння було їхнім хлібом...
In the brush they gathered salt herbs, and their food was the root of the broom tree.
הַקֹּטְפִים מַלּוּחַ עֲלֵי־שִׂיחַ; וְשֹׁרֶשׁ רְתָמִים לַחְמָם׃
5
Из общества изгоняют их, кричат на них, как на воров,
изгнаны они из среды людей, провожают их криком, как воров.
Гонят их из среды людей и, как ворам, кричат им вслед.
Вони були вигнані з-поміж людей, кричали на них, немов на злодіїв,
They were banished from their fellow men, shouted at as if they were thieves.
מִן־גֵּו יְגֹרָשׁוּ; יָרִיעוּ עָלֵימוֹ, כַּגַּנָּב׃
6
чтобы жили они в рытвинах потоков, в ущельях земли и утесов.
В высохших руслах они живут, в норах земляных, среди камней;
Им велят селиться в оврагах долин, среди скал и в расщелинах земли.
так що вони пробували в яругах долин, по ямах підземних та скелях,
They were forced to live in the dry stream beds, among the rocks and in holes in the ground.
בַּעֲרוּץ נְחָלִים לִשְׁכֹּן; חֹרֵי עָפָר וְכֵפִים׃
7
Ревут между кустами, жмутся под терном.
в кустарнике ревут они, как скот, ютятся всем скопом в бурьяне —
Воют они среди зарослей и жмутся друг к другу под терном.
ревіли вони між кущами, збирались під терням,
They brayed among the bushes and huddled in the undergrowth.
בֵּין־שִׂיחִים יִנְהָקוּ; תַּחַת חָרוּל יְסֻפָּחוּ׃
8
Люди отверженные, люди без имени, отребье земли!
безымянный, никчемный сброд, изгнанный отовсюду!
Отверженный, безымянный сброд, изгнанный из страны.
сини нерозумного й діти неславного, вони були вигнані з краю!
A base and nameless brood, they were driven out of the land.
בְּנֵי־נָבָל גַּם־בְּנֵי בְלִי־שֵׁם; נִכְּאוּ, מִן־הָאָרֶץ׃
9
Их-то сделался я ныне песнью и пищею разговора их.
И для них‑то я стал посмешищем, у них вошел в поговорку!
А теперь они песней меня язвят, посмешищем для них я стал.
А тепер я став піснею їм, і зробився для них поговором...
"And now their sons mock me in song; I have become a byword among them.
וְעַתָּה נְגִינָתָם הָיִיתִי; וָאֱהִי לָהֶם לְמִלָּה׃
10
Они гнушаются мною, удаляются от меня и не удерживаются плевать пред лицем моим.
Презирают меня, сторонятся, плюются, меня завидя.
Гнушаются меня, избегают меня и в лицо мне плевать не стыдятся.
Вони обридили мене, віддалились від мене, і від мойого обличчя не стримали слини,
They detest me and keep their distance; they do not hesitate to spit in my face.
תִּעֲבוּנִי רָחֲקוּ מֶנִּי; וּמִפָּנַי, לֹא־חָשְׂכוּ רֹק׃
11
Так как Он развязал повод мой и поразил меня, то они сбросили с себя узду пред лицем моим.
На беду мне тетива моя ослабла — вот и сбросили они узду передо мной.
Бог сделал меня слабым и беспомощным, и они распоясались предо мной.
бо Він розв"язав мого пояса й мучить мене, то й вони ось вуздечку із себе відкинули перед обличчям моїм...
Now that God has unstrung my bow and afflicted me, they throw off restraint in my presence.
כִּי־יִתְרוֹ (יִתְרִי) פִתַּח וַיְעַנֵּנִי; וְרֶסֶן, מִפָּנַי שִׁלֵּחוּ׃
12
С правого боку встает это исчадие, сбивает меня с ног, направляет гибельные свои пути ко мне.
Эта свора нападает справа, они меня с ног сбивают, прокладывают путь свой мне на погибель,
Эти отродья нападают на меня с правого боку, в бегство меня обращают и на погибель мне готовят осаду.
По правиці встають жовтодзюбі, ноги мені підставляють, і топчуть на мене дороги нещастя свого...
On my right the tribe attacks; they lay snares for my feet, they build their siege ramps against me.
עַל־יָמִין פִּרְחַח יָקוּמוּ רַגְלַי שִׁלֵּחוּ; וַיָּסֹלּוּ עָלַי, אָרְחוֹת אֵידָם׃
13
А мою стезю испортили: всё успели сделать к моей погибели, не имея помощника.
все дороги мне перекрыли, беду они мне готовят — и никто их не остановит!
Заступают мне путь, все творят на беду мне – и никто им не помогает.
Порили вони мою стежку, хочуть мати користь із мойого життя, немає кому їх затримати,
They break up my road; they succeed in destroying me--without anyone"s helping them.
נָתְסוּ, נְתִיבָתִי לְהַוָּתִי יֹעִילוּ; לֹא עֹזֵר לָמוֹ׃
14
Они пришли ко мне, как сквозь широкий пролом; с шумом бросились на меня.
Врываются сквозь пролом широкий, как ураган налетают.
Как сквозь брешь на меня идут, все круша, на меня бросаются.
немов через вилім широкий приходять, валяються попід румовищем...
They advance as through a gaping breach; amid the ruins they come rolling in.
כְּפֶרֶץ רָחָב יֶאֱתָיוּ; תַּחַת שֹׁאָה, הִתְגַּלְגָּלוּ׃
15
Ужасы устремились на меня; как ветер, развеялось величие мое, и счастье мое унеслось, как облако.
Обрушился на меня ужас — и почет развеяло, как ветром, благоденствие, как облако, уплыло;
Ужасы ринулись на меня: моя слава развеяна, точно ветром, и уплыло, как облако, благоденствие.
Обернулось страхіття на мене, моя слава пронеслась, як вітер, і, як хмара, минулося щастя моє...
Terrors overwhelm me; my dignity is driven away as by the wind, my safety vanishes like a cloud.
הָהְפַּךְ עָלַי, בַּלָּהוֹת תִּרְדֹּף כָּרוּחַ נְדִבָתִי; וּכְעָב, עָבְרָה יְשֻׁעָתִי׃
16
И ныне изливается душа моя во мне: дни скорби объяли меня.
дыхание в груди моей иссякло, дни несчастий меня настигли;
И теперь угасает во мне моя жизнь; обступили меня дни скорби.
А тепер розливається в мене душа моя, хапають мене дні нещастя!
"And now my life ebbs away; days of suffering grip me.
וְעַתָּה, עָלַי תִּשְׁתַּפֵּךְ נַפְשִׁי; יֹאחֲזוּנִי יְמֵי־עֹנִי׃
17
Ночью ноют во мне кости мои, и жилы мои не имеют покоя.
по ночам изнывают кости, боль меня гложет неусыпно.
Ночью ноют кости мои; боль меня гложет, не зная покоя.
Вночі мої кості від мене віддовбуються, а жили мої не вспокоюються...
Night pierces my bones; my gnawing pains never rest.
לַיְלָה, עֲצָמַי נִקַּר מֵעָלָי; וְעֹרְקַי, לֹא יִשְׁכָּבוּן׃
18
С великим трудом снимается с меня одежда моя; края хитона моего жмут меня.
Рвут с меня изо всех сил одежду, хватают за ворот рубахи;
Бог хватает одежду мою неистово; Он давит меня, как воротник рубахи.
З великої Божої сили змінилося тіло моє, і недуга мене оперізує, мов той хітон.
In his great power God becomes like clothing to me; he binds me like the neck of my garment.
בְּרָב־כֹּחַ יִתְחַפֵּשׂ לְבוּשִׁי; כְּפִי כֻתָּנְתִּי יַאַזְרֵנִי׃
19
Он бросил меня в грязь, и я стал, как прах и пепел.
бросили меня в грязь, стал я как прах и пепел.
В грязь поверг Он меня, я стал как прах и пепел.
Він укинув мене до болота, і став я подібний до пороху й попелу.
He throws me into the mud, and I am reduced to dust and ashes.
הֹרָנִי לַחֹמֶר; וָאֶתְמַשֵּׁל, כֶּעָפָר וָאֵפֶר׃
20
Я взываю к Тебе, и Ты не внимаешь мне, — стою, а Ты {только} смотришь на меня.
Зову Тебя, но Ты не отвечаешь, стою перед Тобою — а Ты и не взглянешь;
Я зову Тебя, Боже, но нет ответа; встаю, но Ты на меня не смотришь.
Я кличу до Тебе, та Ти мені відповіді не даєш, я перед Тобою стою, Ти ж на мене лише придивляєшся...
"I cry out to you, O God, but you do not answer; I stand up, but you merely look at me.
אֲשַׁוַּע אֵלֶיךָ וְלֹא תַעֲנֵנִי; עָמַדְתִּי, וַתִּתְבֹּנֶן בִּי׃
21
Ты сделался жестоким ко мне, крепкою рукою враждуешь против меня.
стал Ты ко мне жесток, Твоя мощная рука мне враждебна;
Ты безжалостным стал ко мне; мощью руки Своей гонишь меня.
Ти змінився мені на жорстокого, мене Ти женеш силою Своєї руки...
You turn on me ruthlessly; with the might of your hand you attack me.
תֵּהָפֵךְ לְאַכְזָר לִי; בְּעֹצֶם יָדְךָ תִשְׂטְמֵנִי׃
22
Ты поднял меня и заставил меня носиться по ветру и сокрушаешь меня.
подхватил Ты меня, ветрам отдал, завертел меня в смерче —
Ты подхватил, помчал меня в вихре; Ты швыряешь меня прямо в рокочущую бурю.
На вітер підняв Ти мене, на нього мене посадив, і робиш, щоб я розтопивсь на спустошення!
You snatch me up and drive me before the wind; you toss me about in the storm.
תִּשָּׂאֵנִי אֶל־רוּחַ תַּרְכִּיבֵנִי; וּתְמֹגְגֵנִי, תְּשֻׁוָּה (תּוּשִׁיָּה)׃
23
Так, я знаю, что Ты приведешь меня к смерти и в дом собрания всех живущих.
знаю, что Ты ведешь меня к смерти, в тот дом, что назначен всем живущим!
Я знаю: Ты к смерти меня ведешь, в дом, уготованный всем живущим.
Знаю я: Ти до смерти провадиш мене, і до дому зібрання, якого призначив для всього живого...
I know you will bring me down to death, to the place appointed for all the living.
כִּי־יָדַעְתִּי מָוֶת תְּשִׁיבֵנִי; וּבֵית מוֹעֵד לְכָל־חָי׃
24
Верно, Он не прострет руки Своей на дом костей: будут ли они кричать при своем разрушении?
Разве поднимают на несчастного руку, когда гибнет он, о помощи взывая?!
О, никто не поднимет руку на бедняка, когда он призывает на помощь в своем несчастье!
Хіба не простягає руки потопельник, чи він у нещасті своїм не кричить?
"Surely no one lays a hand on a broken man when he cries for help in his distress.
אַךְ לֹא־בְעִי יִשְׁלַח־יָד; אִם־בְּפִידוֹ, לָהֶן שׁוּעַ׃
25
Не плакал ли я о том, кто был в горе? не скорбела ли душа моя о бедных?
Я ли несчастному не сострадал, я ль о бедняках не печалился?
Не плакал ли я о тех, кто в беде? Разве о бедных душа моя не скорбела?
Чи ж не плакав я за бідарем? Чи за вбогим душа моя не сумувала?
Have I not wept for those in trouble? Has not my soul grieved for the poor?
אִם־לֹא בָכִיתִי לִקְשֵׁה־יוֹם; עָגְמָה נַפְשִׁי, לָאֶבְיוֹן׃
26
Когда я чаял добра, пришло зло; когда ожидал света, пришла тьма.
Чаял я добра, а явилось зло, ждал я света, а дождался тьмы:
Но когда я добра ждал, пришла беда; уповал я на свет, но настала тьма.
Бо чекав я добра, але лихо прийшло, сподівався я світла, та темнота прийшла...
Yet when I hoped for good, evil came; when I looked for light, then came darkness.
כִּי טוֹב קִוִּיתִי וַיָּבֹא רָע; וַאֲיַחֲלָה לְאוֹר, וַיָּבֹא אֹפֶל׃
27
Мои внутренности кипят и не перестают; встретили меня дни печали.
не утихает огонь в моем чреве, дни несчастий идут мне навстречу,
Сердце тревогой объято, покоя не ведает; для меня настали дни скорби.
Киплять мої нутрощі й не замовкають, зустріли мене дні нещастя,
The churning inside me never stops; days of suffering confront me.
מֵעַי רֻתְּחוּ וְלֹא־דָמּוּ, קִדְּמֻנִי יְמֵי־עֹנִי׃
28
Я хожу почернелый, но не от солнца; встаю в собрании и кричу.
брожу я в бессолнечном мраке, среди собрания о помощи взываю;
Хожу почерневший, но не от солнца; встаю в собрании и взываю о помощи.
ходжу почорнілий без сонця, на зборі встаю та кричу...
I go about blackened, but not by the sun; I stand up in the assembly and cry for help.
קֹדֵר הִלַּכְתִּי בְּלֹא חַמָּה; קַמְתִּי בַקָּהָל אֲשַׁוֵּעַ׃
29
Я стал братом шакалам и другом страусам.
я теперь брат шакалам, страусам теперь я друг.
Я стал братом шакалам и другом совам.
Я став братом шакалам, а струсятам товаришем,
I have become a brother of jackals, a companion of owls.
אָח הָיִיתִי לְתַנִּים; וְרֵעַ, לִבְנוֹת יַעֲנָה׃
30
Моя кожа почернела на мне, и кости мои обгорели от жара.
Чернеет и слезает с меня кожа, жар иссушает кости,
Кожа моя чернеет и шелушится; в лихорадке тело горит.
моя шкіра зчорніла та й лупиться з мене, від спекоти спалилися кості мої...
My skin grows black and peels; my body burns with fever.
עוֹרִי שָׁחַר מֵעָלָי; וְעַצְמִי־חָרָה, מִנִּי־חֹרֶב׃
31
И цитра моя сделалась унылою, и свирель моя — голосом плачевным.
и рыдает теперь моя арфа, и свирель, словно плакальщица, стонет.
На плач настроена моя арфа, и свирель моя — на напев печальный.
І стала жалобою арфа моя, а сопілка моя зойком плачливим...
My harp is tuned to mourning, and my flute to the sound of wailing.
וַיְהִי לְאֵבֶל כִּנֹּרִי; וְעֻגָבִי, לְקוֹל בֹּכִים׃